Если бы нас попросили описать христианство всего одним словом, то какое бы мы выбрали? Любовь? Ну, этот ответ напрашивается. Но на самом деле все не так просто. Потому что во все времена между христианами шел негласный спор. Существовало и существует, имеет своих сторонников как "богословие любви", так и "богословие ненависти". Христианство - это огромный, космический по объемам литературный пул, сотни и тысячи высказываний святых, философов, мудрецов. В принципе, можно оправдать цитатами как любовь, так и...

В наши дни ситуация не лучше. Она такая же, какая была всегда. Извечный спор продолжается. Бог - это безусловная любовь, или же Бог - это еще и весьма грозное правосудие? Конечно, можно удивиться, зачем вообще выбирать, почему не согласиться, что в Боге есть и правосудие, и любовь? Но таковы реалии, что любой христианин, активно интересующийся богословием, невольно встает перед выбором. Точнее, его перед ним ставит верующая общественность.

Поверил в Бога-Правосудие и вот ты уже его воин. Ты борешься с ересью, с несогласными, ты готов загонять в Православие огненной проповедью. Ты охотно и много рассуждаешь про вечные муки и ад.

Ты считаешь себя правым, просто потому, что у тебя есть огромный багаж цитат святых, которые мыслили как ты. Бог - это правда, святая Правда. И по этой правде святые просияют как солнце в Царстве. Как великое светлое воинство, они получат от Царя вселенной венцы славы, преклонив колено перед престолом...

Они победили и теперь триумфаторы. Участь же грешников печальна. Горькими безутешными слезами оплакивают они себя, взирая на картину триумфа светоносных сынов. Глазами, полными муки, смотрят они на светозарных юношей и дев, ставших братьями и сестрами ангелам и принятым в богообщение. Безуспешно они проклинают день своего рождения и себя за ошибки в своей жизни, за не принесенное покаяние. Боль, вечная боль и стон будут их уделом. Страшная картина! И влекомый этой картиной, ты готов бороться с врагами христианства, дабы заслужить благосклонный взор Христов. Дабы услышать - "Радуйся добрый воин, радуйся, верный раб. Войди в радость Господина своего".

Поверил в Бога-любовь и вот картина меняется. Тебя наполняет печаль. Ты видишь несовершенство этого мира. И видишь, как трудно людям жить в принципе. "Пусть мучается, раз заслужил" - такого ты сказать более не можешь. Ибо знаешь, как вообще трудно заслужить обратное, заслужить Рай. Ты хочешь угодить Христу, но боишься обидеть людей. Ты стараешься быть тактичным, идя по жизни с чашей воды в руке. Только бы не расплескать, донести, не потревожить незамутненную гладь воды в чаше.

Тебе больно слушать о муках. Тебе больно говорить о чужих недостатках. Ты знаешь, как трудно прожить даже день без греха. Куда уж там до других. Любовь берет тебя в плен, заставляя переживать за людей. Сердобольный - умирает раньше, болеет больше, и острее чувствует беды каждого. Таковой не обвинит в неумении верить или грехе. Он видит муку другого. Для него чужая мука - близка.

Возможно, поверившего в Бога-любовь назовут "либеральным христианином" или даже "модернистом". Возможно, таковому вообще откажут в праве именоваться христианином, забыв о том, что то ведомо лишь самому Христу. В конце концов, Ему решать, кому именоваться в Его честь и Его светлым именем.

Два полюса. Две крайности.

В чем же истина?

Истина мне видится в том, что Любовь как раз и несет в себе высшую справедливость. Это трудно объяснить голой схоластикой и я попробую объяснить это через эмоциональные образы. Мы, люди, наполнены эмоциями. Мы, в некотором роде, и живем только ради эмоций. Любовь - это эмоция. А значит, Рай - это некая особо благородная эмоция. И некоторым образом на земле ты готовишь себя жить "по определенным эмоциям". Не правилам, а эмоциям. Потому что в Раю эмоции и есть правила жизни.

Вот тут, как мне видится, и зарыта ловушка для ревнителей правосудия. Смысл жизни христианина - получить навык, нужный на небе. Это - навык любви. И этот принцип НЕВОЗМОЖНО обмануть.

Допустим, некто хочет обличать ереси и выводить людей из заблуждения. Если при этом он умудряется сохранить в себе любовь к людям, то и чужие ошибки он обличает так, что люди сами захотят отказаться от них. Человек и справедливость соблюл и подготовки к Раю не нарушил. Хотите пример? Да пожалуйста. Например, книга о. Андрея Кураева "Протестантам о Православии".

Прочитавший ее протестант не будет оскорблен, но будет читать с интересом (и, возможно, перейдет в Православие). Книга мягкая, деликатная, познавательная. В ней есть уважение к чужим чувствам, в ней есть "такая банальная любовь", которая неизбежно рождает тактичность. Любовь неизбежно рождает бережность и деликатность. Не теряя (даже приобретая) более высокую эффективность.

А другой начнет говорить "все не православные пойдут в ад! Все, кто не верит, как я - пойдут в ад. А сам я верю, как верили святые отцы. Не веришь так же? В ад!". Чем наполнен такой человек? Сам себя он может как угодно убеждать, что любовью. Мол, что разводить демагогию. Православие, мол, религия воинов. Вот и надо даже не говорить, а рубить правду-матку, это, мол и есть настоящая любовь, а не сюсюканье.

Правду то говорить, конечно, хорошо. Но в этой модели поведения нет даже мыслей о том, что человеку "на том конце провода будет больно". И что он не примет истину, подаваемую на острие меча. И что проблему мечом не решить. Но ревнителя и "воина Бога" не переубедить. Он наполнен раздражением. А значит, несет в себе раздражение. В нем нет покоя. Разве раздражение и Рай совместимы?

Например, святой Иосиф Исихаст говорил так "я с каждым общаюсь таким образом, что он убежден, что я - на его стороне. Раз я знаю, что он со мной не согласится, зачем мне его понапрасну расстраивать?". Душу Иосифа Исихаста в момент смерти принял сам Архистратиг Михаил (согласно книге "Моя жизнь со старцем Иосифом") и, надо полагать, этот святой знал, о чем говорил.

Преподобный Силуан Афонский готов был сказать свое мнение, но только если видел, что человек хочет его выслушать. Как только он встречал малейшее несогласие, сопротивление, он просто замолкал, опускал голову, прекращал разговор. Силуану Афонскому являлся Христос во плоти (согласно книге "Силуан Афонский" Софрония Сахарова). То есть, это великий святой, удостоившийся явления самого Христа при жизни.

Приведенные мной в пример святые не любили СПОРИТЬ.

Секрет Рая, секрет Бога, что любая богодухновенная истина рождается только в сердце, наполненном любовью. И в этом ошибка современных ревнителей. Они берут слова святого, не вставляя при этом себе в грудь его сердце, сердце данного святого. Как он говорил слова? При каких обстоятельствах? Каким тоном, с каким выражением лица? Одни и те же слова можно сказать разным тоном, следя за реакцией собеседника. Лишь бы не обидеть. Ведь даже оппонировать можно деликатно.

Вот он и ответ. Христиане ругаются и разбиваются на лагеря, потому что между правосудием и любовью была разорвана прямая связь. От святых были взяты цитаты, но не сердца. Ведь именно сердце оценивает обстоятельства. А современные ревнители правды рубят правду "по живому". У них нет сердец от святых, а есть "книжничество", набор цитат.

Это не правосудие вовсе. Это - обычная книжка-раскраска, заготовка, которую надо освятить собственными страданиями, нарисовать собственной кровью и потом, оросить слезами молитв. И когда твое мокрое от слез и осознания собственных грехов и ошибок лицо вновь взглянет на страницу книжки, кровоточащее сердце скажет "Боже, милостив буди МНЕ, грешному" и "Боже, прости нас всех". До других ли тогда будет?

Если бы Христос был ревнителем закона, разве простил бы он блудницу, которую надлежало побить камнями по закону? Бог выше закона земного, выше буквы земной. Его Любовь и есть высший закон вселенной. Любишь буквы - иди к любителям букв. Любишь Бога и людей, иди к Богу и таким же, как ты сам - к любящим. В Рай. Подобное - к подобному.

Так что, все дело, получается в ФОРМЕ критики, в форме проповеди, в форме общения? Форма довлеет над содержанием?

Именно так! Потому что форму задает сердце, а содержание задается умом. И суд Божий будет по содержанию сердца, а не по содержанию ума. Разумеется, это не отрицает само содержание. Но тут взаимная связь. Как "инь" и "янь", проникающие друг в друга. Доброе сердце неизбежно рождает добрые идеи, а добрые идеи "одобряют, размягчают" сердце.

Если одна из частей (ум или сердце) будут на самом деле добрыми, вторая часть неизбежно придет к гармонии. И тоже станет доброй. И наоборот - сколько угодно говори о любви, но если движение сердца основано на раздражении, то и ум послушно подхватит, найдет нужные цитаты и обоснует любую идею. Сердце первично, оно - нравственный цензор. И если человек стал злым в вере, от веры он взял какие-то "не те" идеи.

Если ты любишь человека, ты будешь бояться его обидеть и твои слова будут тихими. Будешь говорить иначе, стараться не расстроить. Ведь одну и ту же мысль можно сказать по-разному. В разных обстоятельствах. Например, если ты любишь человека, ты не будешь с ним разговаривать, когда он раздражен. Ты подберешь момент, когда он готов слушать. И, наконец, любящее сердце тебе в принципе подскажет "а имеешь ли ты право на критику", может, и своих грехов более чем достаточно? В любви человек обретает смирение.

Смирение же одно способно возвести к небесам.

Автор: Дмитрий Сиверс