«Я был в некоем преизобильном свете, а передо мной простиралась беспредельная, как море, равнина, сливающаяся с небом. А вся земля была белой как снег. Мне казалось, что я иду на восток, хоть я и не касался земли и даже не чувствовал никакой тяжести или ограничений. Я лишь видел, что одет в свою бедную одежду. Я шел с большой скоростью и недоумевал, как это возможно без всяких усилий, и что это было такое, и куда я иду?

Человеческое общество похоже на звездное небо темной безлунной августовской ночью. Раскинулся черный бархат на весь небосвод и на него высыпали ведро бриллиантов. Целая галактика звезд сияет над головой и задыхаешься в восхищении, глядя в это сияющее великолепие. Летят, таинственно попискивая морзянкой, спутники. Остро и быстро пронзают атмосферу сгорающие метеоры. Ночная прохладца, таинственные звуки ночных птиц украшают черную чащу леса, а ты - стоишь, вдыхая аромат роскошной ночи. И смотришь, смотришь, смотришь...Вот бы сейчас подняться по трапу, юркнуть в люк корабля, сесть перед пультом и полететь - туда, к звездам!

Говорить о собственной любви не просто. Ибо чужая радость всегда притягивает внимание. И не всегда благожелательное. Часто при виде радостного лица толпа бросается вперед с одним желанием - растоптать чужое счастье, и влить растерянного человека в саму себя, поглотить и растворить. Толпа вообще не любит счастливых одиночек. И потому свидетельствовать о любви всегда было не просто. Но надо, просто необходимо закричать миру - "любовь к Богу не умерла, она существует, и я - тому свидетель".

Я прожил пустую жизнь. Нет-нет, не подумайте ничего такого. Я жил как все. Ходил на работу. Пытался развлечься и "поймать свой интерес". Ходил в кино, в рестораны и по магазинам. Занимался и спортом и немного литературой. Мне казалось, что моя жизнь насыщена, но... Шли годы. Шли десятилетия. Незаметно пришла и старость. А за ней - смерть. И тогда обнаружилась...

Мой мозг вследствие мощной перегрузки взорвался. В радиусе двух кварталов не выжил никто. Даже тараканы. И теперь на этом пустыре еще долгие годы не будет расти трава. А началось все с того, что я решил поразмышлять над рядом интересных богословских вопросов. Почему Бог не слышит загробных молитв? Почему после смерти нельзя покаяться? Почему молитва живых за мертвых так эффективна? Сколько небес в Раю?

После автомобильной катастрофы, которая поставила отца Михаила Овчинникова на грань между жизнью и смертью и принесла миру новые свидетельства о вечном бытии, он служит в Топловском женском монастыре святой Параскевы в Крыму.

Наш современник, протоиерей Михаил Овчинников, попавший в жестокую автокатастрофу, не оставлявшую ему никаких шансов на жизнь, выжил вопреки прогнозам врачей. Пережив в это тяжелейшее время несколько клинических смертей, пройдя через нестерпимые муки, чудом Божиим возвращенный из небытия, отец Михаил нашел в себе силы написать обо всем происшедшем с ним, детально проанализировать свои ощущения на грани между жизнью и смертью.

То, что атеизм – это не просто «Бога нет», а нечто иное, видно по самому ТОНУ атеистов. Как должен реагировать нормальный человек на известие о том, что Бога нет? По идее – как на ХУДШУЮ новость в жизни.

Это именно нормальная реакция - когда человек узнаёт, что нет чего-то хорошего. Даже если его и вправду нет. Скажем, когда ребёнок, веривший в Деда Мороза, окончательно понимает, что его нет, он всё-таки огорчается, но никак не хохочет и не прыгает от радости. Если он вдруг прыгает и радостно хохочет - это какой-то очень странный ребёнок. (И стоит поинтересоваться, не мучает ли он кошек в подвале.)

Православная вера невероятно многомерна и сложна для понимания стороннего наблюдателя. В самом деле, поглядишь поверхностным оком и видишь - посты, молитвы, поклоны, храмы. Жизнь в странных ритуалах выглядит как участие в секте, в дисгармонии современному миру, стремящемуся к тотальной рационализации. Сторонний наблюдатель видит процесс, но не видит результата. Он не ощущает того, что получает верующий христианин взамен. Наблюдатель не видит глубоко сокровенных эмоций, которые испытывает идущий по вере.

Я пришел к серьезному выводу. Слова утратили силу. Слов стало слишком много. От частого повторения слова затерлись. А активное использование социальных сетей привело к тому, что кол-во информации в голове стало зашкаливать. И - еще никогда на нашей планете не было столько книг, столько информации, столько материалов по любой теме. И это привело к опасной ситуации. Мы перестали воспринимать слова как призыв к действию. Информация для нас стала информационным наркотиком. Информацией ради информации.

Зачастую обывателю красота христианства не видна. Для него православие - это нечто дремучее, с огромной бородой как у лесовика, которая тянется из грязных веков и полно чванливого мракобесия. А ведь это не верно. Свинья везде грязь найдет и на лице прекрасной девушки можно прочитать несуществующие признаки распутности. Было бы желание.

А ведь есть глубокое, подлинное христианство, столь красивое, что дух захватывает от этой небесной чистоты и глубины. Зачастую обычные люди увидеть это могут только если им подсказать. А подсказывают те, кто всегда живут между двумя мирами, чей внутренний мир постоянно натянут как струна - художники, поэты, музыканты... И вот я решил обратиться к тому, как видят прекрасное в христианстве художники, те что в теме.